Кто из вас лечится термометром? Да никто. Потому что термометр не приспособлен, чтобы лечить. Но тем не менее, в каждом доме термометр есть. Для чего? А чтобы измерить температуру. Конечно, большую температуру человек чувствует и так, по ухудшаемуся самочувствию, но все равно, использует термометр, чтобы убедиться и знать точно, какая именно температура.
Закон Моисеев - тот же термометр. О нем среди протестантов, как правило, мало кто вспоминает. Но когда состояние человека ухудшилось, он начинает думать, а что я сделал такого, что заболел? Где я подхватил температуру? В чем я согрешил? И он начинает вспоминать заповеди.
Ага, тут я плохо говорил с человеком и обидел его, а прощения так и не попросил. А тут я на работе взял чужое, ну, просто оно лежало никому не нужное, а оказывается, я украл, если называть вещи своими именами. А там я флиртовал с чужой женой и подумал о чем то таком, о чем думать не следовало. Ну или плохо говорил о посторонних, проклинал президента своей или чужой страны, был невнимателен к своей супруге... да мало ли где я переступил закон?
А где же была моя совесть? Ах да, совесть я давно уже перестал слушать. И вот внезапно заболел. Или со мной случилось несчастье. Надо с Богом бы примириться, покаяться, попросить об исцелении. А в чем каяться?
Тут и нужен термометр закона.
А если термометра нет, то удобнее всего в своих проблемах обвинять других. Плохую погоду, вредную тещу, сварливую жену... Это президент проворовался, так что я правильно сделал, что вышел на протест и сбросил этого президента. Это сосед не прав, а не я, который ему начистил нюх за это. Это другое государство начало войну, а не я... А я всегда прав.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : Насіння (The seed) - Калінін Микола Це переклад з Роберта У. Сервіса (Robert W. Service)
I was a seed that fell
In silver dew;
And nobody could tell,
For no one knew;
No one could tell my fate,
As I grew tall;
None visioned me with hate,
No, none at all.
A sapling I became,
Blest by the sun;
No rumour of my shame
Had any one.
Oh I was proud indeed,
And sang with glee,
When from a tiny seed
I grew a tree.
I was so stout and strong
Though still so young,
When sudden came a throng
With angry tongue;
They cleft me to the core
With savage blows,
And from their ranks a roar
Of rage arose.
I was so proud a seed
A tree to grow;
Surely there was no need
To lay me low.
Why did I end so ill,
The midst of three
Black crosses on a hill
Called Calvary?
